Должен признать, что наука у нас в стране — не самая востребованная
штука, а ученые, увы, не относятся к числу людей, которых принято
слушать.
Я позволю себе процитировать великого русского сатирика
Салтыкова-Щедрина: «По мнению отставного подполковника Дементия
Сдаточного, только те науки распространяют свет, кои способствуют
выполнению начальственных предписаний».
Ненужные советы Перед вами человек, не так давно бывший для нашего премьер-министра
уважаемым академиком, о котором он отзывался в превосходных степенях.
Но стоило мне высказаться по поводу обещания Ансипа вывести Эстонию в
пятерку самых богатых стран и выступить со статьей «Положение
блестящее, но не безнадежное» после того как Ансип посулил нам мягкую
посадку, я стал просто «некий профессор». Который дает ненужные советы.
Я внимательно слушал речь президента в День независимости, и мне многое
в ней понравилось. Понравился призыв не искать виноватых, сплотиться и
помогать друг другу, опираясь на истинные ценности. Правда, кое-что в
речи Ильвеса меня удивило. С одной стороны, он говорил о солидарности.
С другой — предложение Таллинна провести административную реформу,
которая не только сулит экономию, но и делает всех жителей
равноправными, объявлено популистским. Ну и, конечно, я с удивлением
услышал, как президент бросает камень в огород ученых. Из которых
никто, включая нобелевских лауреатов, оказывается, не мог предсказать
кризиса!
У меня вообще возникает вопрос — а что читает наш президент? Еще в
семидесятые годы тяжелейший системный кризис предсказывали ученые в
Римском клубе, куда мне, единственному из Советского Союза, выпала
честь быть приглашенным и делать доклад на тему «Продовольствие для
шести миллиардов» — в то время когда на Земле было только три.
С мыслью об Адаме Смите
Американский экономист Пол Кругман, получивший в прошлом году
Нобелевскую премию, годами предупреждал о приближении кризиса, причем
говорил, что нас ждет именно системный кризис, финансовый ипотечный
кризис, который перейдет в экономический. Я могу продолжать этот список
все отведенное мне для доклада время. И назвать также много эстонских
ученых — Барабанер, Немчинов, Раю, Яан Рейльян, которые предупреждали
об опасности кризиса. Я и сам был в их числе.
Однако в Эстонии нас никто не слушал. А вся история с Бронзовым
солдатом была задумана только для того, чтобы собрать побольше голосов
для нового господина Сдаточного. Хотя еще Черчилль сказал, что политик
отличается от государственного деятеля тем, что думает о следующих
выборах, в то время как государственный деятель думает о следующих
поколениях. Но у нас, к великому сожалению, доминируют политики. Хотя
сколько-то государственных деятелей в Эстонии есть, грешить не буду.
Беда в том, что сегодня они мало что могут сделать…
В наших вузах уничтожены кафедры политэкономии, которые есть во все
мире. У нас посчитали политэкономию марксистской наукой, хотя
основателем ее был Адам Смит. И тут лучше Пушкина не скажешь:
«Зато читал Адама Смита
И был глубокий эконом,
То есть умел судить о том,
Как государство богатеет,
И чем живет,
и почему не нужно золота ему,
Когда простой продукт имеет.
Отец понять его не мог
И земли отдавал в залог».
Правда, с тех пор простой продукт типа пеньки не так востребован на
мировом рынке, как новые технологии, но попытки отдать земли в залог
действительно имеют место…
Обычный кризис выглядит так: подъем, кризис, депрессия и опять подъем.
Все это вместе длится 8-10-12 лет. А возникает кризис от того, что на
фазе подъема, высокого потребительского спроса, производство становится
настолько смелым, что выходит за рамки потребительского спроса. И через
кризис приводится в соответствие с потреблением — другого метода нет. А
период спада — это период, когда выживает сильный. Тот, кто обновляет
технику, технологию, модифицирует производство и тем самым создает
новый спрос.
Однако у нас сейчас кризис связан с искусственно раздутым
потребительским спросом — кризис перепотребления. Огромные деньги
вкачали в виде кредитов, в сущности не обеспеченных. И появился
огромный потребительский спрос, и стоило начаться кризису, как
последовал огромный обвал. Об этом, кстати, говорил и российский
экономист Хазин, по прогнозам которого нас ждет не
«нежная посадка», а величайшая — 15-20 лет — депрессия.
На что надеяться? Как гласит старая восточная мудрость, истина всегда в
пути, но всегда почему-то опаздывает. Но она дойдет и до наших
государственных деятелей.
Мы имеем дело с величайшим кризисом крайне либеральной модели
капитализма, где каждый спасается как может, и государства помогут
только тому, кто имеет более прочные позиции. Это модель Милтона
Фридмана, которую уважаемый мною Март Лаар считает высшим достижением
экономической мысли. Мы стали свидетелями кризиса именно этой модели.
Это не значит, что следует вернуться к идеям коммунизма — они
противоречат человеческой природе и принцип «от каждого по
способностям, каждому по потребностям» не работает. И все, что
остается, — это модификация рынка, модель Скандинавии. Социально
ориентированный рынок. И, кстати, Франклин Делано Рузвельт вывел в свое
время страну из великой депрессии путем модификации рынка.
Разумный компромисс
Оставив в стороне первый традиционный вопрос русской интеллигенции — кто виноват? — обратимся сразу ко второму — что делать?
Во-первых, понять реальное состояние вещей. Всякий (само)обман только усугубляет ситуацию.
Во-вторых, активно воздействовать на факторы минимума или «слабые
звенья». В нашей ситуации к этим факторам я отношу компетенцию и
профессионализм; изобретения и инновации; свободу конкуренции.
Мы потеряли 40% транзита, мы практически потеряли восточный рынок. Но
и западные рынки нас не ждут — они забиты. И искать рынки надо на
востоке.
Однако для того чтобы это делать, надо уметь выстраивать отношения, вести дипломатию.
И здесь, кстати, наблюдается странный парадокс. Странный, потому что
Эстония считает себя западной страной, однако действует по восточной
модели — ведь именно для восточного менталитета характерно отношение к
компромиссу как к потере лица. Для запада разумный компромисс — это победа. Та победа, к которой мы должны стремиться.
Перед вами человек, не так давно бывший для нашего 
