Эстония. Нарвские русские В
Нарве на развалинах взорванных строений в стиле барокко Сталин повелел
построить монотонные жилые дома и фабрики. На 96% город населяют
русские. Лишь 40% жителей имеют эстонские паспорта. Почти каждый пятый
по нынешний день остается без гражданства, остальные предпочли
подданство России.
Действительно ли здесь ждет своего часа "холодная и голодная Пятая колонна" Москвы, которой не так давно
стращал бывший посол Эстонии в России Март Хельме? Агенты Кремля,
только того и ждущие, чтобы, как кроты, "выползти на поверхность и
спровоцировать столкновения" в терминах Хельме, - "а уж если
Российская армия войдет в Нарву, то эстонским войскам ее не отбросить".
"Полная чушь", - говорит Михаил Стальнухин,
уже шесть лет управляющий судьбой Нарвы на посту председателя
городского собрания. Бородач со строгим взглядом не скупится на слова,
описывая, как притесняют русскоговорящих в Эстонии: как их выдавливают
из политики и местного управления, как процветает эстонский национализм
в школах и как в каждую избирательную кампанию набирает силу волна
ненависти ко всему русскому.
Когда же речь заходит о его связях
с Москвой, Стальнухин делается немногословным. На вопрос, возможен ли в
Эстонии "грузинский сценарий", то есть ввод российских войск якобы для
защиты собственных граждан в соседней стране, он отвечает: "Сценарий
такой может стать реальностью, только если его подготовят
заинтересованные круги в Эстонии. То есть, если прежде случится
геноцид".
Упрек в том, что граждане России подверглись
целенаправленному уничтожению, уже был использован, когда нужно было
обосновать ввод российских войск в Грузию в начале августа. Профсоюз
работников Нарвской электростанции тогда выразил солидарность с братьями и сестрами в далекой Южной Осетии. Эстонский министр иностранных дел Урмас Паэт счел это сигналом тревоги. Он незамедлительно отправился в Нарву.
"Два часа кряду я пытался по-русски объяснить возбужденным рабочим,
почему эстонское правительство встало не на сторону Южной Осетии, а
солидаризировалось с Грузией, - рассказывал Паэт в своем кабинете в
Таллине. - Есть, конечно, проблема взаимопонимания с этническими
русскими в нашей стране, это нужно изменить".
По складу
характера эстонский министр иностранных дел - весьма нордическая смесь
меланхоличности и кротости. Он не похож на человека, который бы стал
подливать масла в огонь, сидя под надежной крышей Атлантического
альянса. У него и без того достаточно проблем. До сих пор нет договора
о демаркации границы с Россией, поскольку Москва не принимает
преамбулы, в которой годы советского господства в Эстонии практически
названы оккупацией.
Практически оборвались прямые связи с
восточным соседом. Приграничные контакты усложняет Шенгенское
соглашение. С конца 2007 года эстонцы без визы отправляются в Тенерифу
или во Флориду, но не могут перейти по мосту в Иван-город. После
волнений в апреле 2007 года товарообмен и денежные потоки между Россией
и Эстонией резко сократились.
На первом плане тогда стояла
проблема с памятником советским солдатам, павшим во Второй мировой
войне, который решено было переместить из центра Таллина на окраину. На
самом же деле речь шла о вопросе более важном: о праве интерпретировать
недавнюю историю Эстонии, прежде всего - ее советский отрезок. Страна,
в которой русские составляют четверть населения, пережила сцены,
близкие к гражданской войне.
Итог конфронтации: один убитый,
сотни раненых, более тысячи арестованных. К тому же множество разбитых
и разграбленных магазинов. Многие эстонцы запомнили это столкновение
как знак беды. Тогда им стало ясно, что сосуществовать с параллельным
российским сообществом, говорящим на другом языке и верящим в свои
исторические мифы, даже и под крышей НАТО нелегко.
Недовольное
меньшинство, стремительное падение эстонской экономики и недавнее
разоблачение супершпиона, работавшего на российскую спецслужбу, -
вполне достаточный список проблем, которыми президент Тоомас Ильвес мог
бы заниматься в собственной стране. Он, однако, предпочитает с вершины
своего государства, насчитывающего 1 млн. 300 тыс. человек, далее
снабжать советами западных партнеров.
Ильвес сетует, что ЕС, по
меньшей мере "старый ЕС", теперь решил стать "соучастником российской
политики зон влияния". А НАТО, занявшее выжидательную позицию
относительно приема новых членов, совершает "большую ошибку". И потому
сейчас, считает Ильвес, самое время выяснить, насколько Эстония может
полагаться на статью 5 Договора НАТО, предусматривающую в случае
вооруженного нападения на одну из стран блока обязательство партнеров
об оказании помощи. Что же до внутренних эстонских конфликтов, то это
вне компетенции НАТО, и Ильвесу сие известно.
