Два совершенно разных человека с разными судьбами — Анна Муда (23) и
Сергей Пярн (40) — стали репатриантами разными путями, но желание у них
одно: жить в Эстонии и стать полноправными членами эстонского общества.
Анна — сибирячка, Сергей — москвич, у обоих эстонские корни и оба,
получив эстонское гражданство, приняли решение переселиться в Эстонию. И
Анна, и Сергей говорят, что именно здесь они чувствуют себя как дома.
 Анна родилась в крошечном городке в Иркутской области, о ее родном
городе мало кто знает, так что в нашей беседе она даже не называла его.
Основоположником рода был дедушка-эстонец, сосланный в Сибирь в 1950-х
годах, полюбивший сибирскую красавицу, родивший сына, Аниного отца, да
так и оставшийся там навсегда.
По-эстонски дома у Ани не говорили, зато родню в Эстонии семейство
навещало в советское время чуть ли не каждое лето. В последний раз
сибирская семья приезжала в Эстонию в гости в 1997 году.
На своем месте
«Когда я жила в России, у меня было ощущение какого-то подвешенного
состояния. Я сделала первый шаг, когда поехала учиться в другой город.
Жила, как говорится, на чемоданах, но куда ехать дальше, я не знала», —
рассказывает новая гражданка Эстонии.
Аня поступила в Новосибирске на экономический факультет, на выставке
образования познакомилась с программой летней школы Таллиннского
университета — и поехала в Таллинн учиться.
«Впечатлений от той, первой после детства, поездки летом 2009 года было
масса, здешняя родня видела меня в последний раз маленькой девочкой.
Сразу появилось много друзей, Таллинн мне безумно понравился. С тех
прошлых поездок я помнила Тарту, Пайде, Ида-Вирумаа, где живут мои
родственники, Таллинна не помнила совсем», — рассказывает Анна.
Ее подкупила атмосфера столицы небольшой страны, сулящая много
возможностей, но без сумасшедшего ритма жизни, как в
городах-миллионниках. Спустя год она приехала в летнюю школу снова — и
решила остаться. Паспорт гражданина ей выдали спустя месяц после подачи
ходатайства в Москве, поскольку по документам ее предки проживали в
Эстонии до 16 июня 1940 года.
«Сначала, думая о смене места жительства, я выбирала город в России, об
Эстонии речи, конечно, не шло, ведь я не знала языка, и у меня не было
прав. Я закончила вуз, успешно работала, но когда появился веский
аргумент — паспорт гражданина на руках, я решилась окончательно», —
говорит Анна, утверждая, что именно в Эстонии она почувствовала себя в
своей тарелке, на своем месте.
Пока что преимущества эстонского паспорта она не ощущает, разве что он
дает большую свободу для поездок. На выборах как гражданин она еще не
голосовала, однако за новостями страны следит, за Эстонию болеет, на
«Евровидении» отправляла sms с российского номера за эстонского
исполнителя.
Позитивный шок
Сергей Пярн родился в Москве в семье потомоков командующего Эстонским
стрелковым корпусом Лембита Пярна, чей бюст можно обнаружить в Таллинне,
в Музее оккупации. В 35 лет Сергей заинтересовался историей своего
происхождения, добрался в своих изысканиях до 1800-х годов и пришел к
мысли, что гражданство Эстонии ему просто-таки полагается.
«Я серьезно занялся историей семьи, изучил официальную биографию деда,
нашел, кстати, огромное количество несостыковок, он оказался гораздо
более интересной личностью, чем его представляли», — рассказал Сергей.
По отцовской линии он — финно-немец, по материнской — эстонец, однако в советском паспорте родители записали его русским.
«Тогда Москва была другая, это был русский город, и отношение к Эстонии
было настороженным, хотя в открытую национализмом это не называли.
По семейной легенде, меня при рождении назвали именем дедушки,
Лембитом, но маму вызвали в партийный комитет и сказали, что с такими
именами нам детей не надо. И мне дали первое попавшееся имя из
популярных», — рассказывает потомок полководца.
Сергей, как и Анна, экономист, он закончил экономический факультет
Московского университета по специальности «экономическое и социальное
планирование народного хозяйства», причем закончил его в 1994 году,
когда такого планирования уже не было.
Отучился во Франции в высшей коммерческой школе, вернулся в Россию,
делал интересную и успешную карьеру. Он даже успел поработать в сфере
русских народных промыслов и, возможно, использует имеющиеся контакты в
России для работы в Эстонии.
О своем решении переехать Сергей говорит как о достаточно рациональном поступке.
«У людей с высшим образованием в Москве настроение уехать абсолютно
доминирующее, — рассказывает он. — Две трети моих одноклассников не
живут в России, из институтской группы — половина. Такие решения каждый
принимает сам.
Против России у меня ничего нет, ни в коем случае, я и уезжать не
собирался, но, открыв для себя Эстонию, понял, что это то место, где я
хочу жить».
И он поехал «на разведку» в современную Эстонию, в которой не был с
детства. «Ехал с «промытыми» мозгами, что меня четвертуют после первого
же слова, произнесенного на русском языке. Первое, что сделал по приезде
— купил телефонную карточку, общаясь с продавщицей на русском, и
ничего. Потом снова позитивный шок, и снова, и снова.
В течение месяца я решил, что остаюсь, и теперь в планах перевезти
семью», — говорит Сергей, который так же, как и Анна, довольно быстро
получил в Москве эстонское гражданство.
Настроены выучить язык
Первое, что сделала Анна, когда приехала в Эстонию, — как и Сергей,
пошла на курсы эстонского языка и уже сдала на уровень А2. И свой А2 она
старается использовать везде, где только это возможно, у нее уже
выработалась привычка смотреть на бейджик работников в кафе, в банках и
т.д. и выбирать по имени язык общения.
Разницы в ментальности, чувстве юмора и прочем, что может отличать
эстонца и русского, она не замечает: эстонская кровь помогает ей понять
эстонцев, русская — русских.
«Я благодарна России, эта страна меня вырастила, но я не хотела бы там
сейчас жить. Спасибо и родителям, что поддержали меня», — добавила Анна,
которая ежедневно общается по скайпу с родней и друзьями в Сибири, что
скрашивает тоску по ним.
«Первая реакция знакомых на мой переезд в Эстонию была обычной для
россиян: там же русских не любят, зачем тебе это нужно. А ведь мои
друзья в России живут нелегко, у всех проблемы есть.
Да и вообще, стиль тамошней жизни такой: просто заходишь в магазин, и
тебя продавщица встречает мрачным взглядом, как будто ты уже в чем-то
виноват. А тут люди, наоборот, расцветают, когда тебя видят. Это очень
приятно», — говорит Анна.
«Если говорить об условиях жизни, то тут они очевидно лучше», — утверждает Анна.
«Люди в России настолько зомбированы ящиком, что бессмысленно их
переубеждать, самое простое сказать: приезжай и посмотри сам», —
подтверждает Сергей, который познакомился с Анной на курсах эстонского.
Новые граждане довольны тем, что за короткий срок успели освоить основы
эстонского языка, и считают, что мотивированы больше, чем люди, которые
родились в Эстонии, но так и не выучили его.
Получение гражданства, языковые курсы — все это они сделали сами, на
собственные средства, без помощи фондов или каких-либо дотаций. За
успешно сданный А2 им вернули деньги, хотя изучение все же обходится
дороже: групповые занятия они чередуют с частными уроками.
И Анна, и Сергей занимаются сейчас в группе на языковой уровень В2 и
говорят, что ученики групп В2 и В1 отличаются принципильно. «Если первые
действительно настроены выучить язык, совершенно четко остаться в
Эстонии и работать, то те, кто в В1, мечтают сдать поскорее экзамен,
получить гражданство и уехать в Швецию», — рассказал Сергей.
Быть эстонцем
Сергей скучает разве что по некоторым людям, оставшимся в России, а по
той жизни — нет. Переехав, он занял активную гражданскую позицию и уже
успел проголосовать на последних выборах и сорвал голос на футбольном
матче Эстония — Ирландия.
За кого болел — очевидно.
Он высоко ценит удобство повсеместного использования в Эстонии
Интернета и уверен, что если обращаться к собеседнику вежливо, то общий
язык общения найдется непременно. «Очень бросается в глаза разница
русских в России и русскоязычных в Эстонии, разный язык, поведение,
отношение к жизни, даже курят здесь меньше», — добавляет он.
Быть эстонцем для Сергея, в первую очередь, означает ощущение
принадлежности к определенному социуму, у которого есть своя страна,
язык, культура.
«Я этим горжусь. Поэтому и учу язык, который мне нравится, жалею, что
не смог выучить его в России. Для меня это главное, вопрос даже не в
работе, это вопрос порядочности, я живу в этой стране и обязан, не
кто-то меня обязал, а я сам обязан говорить на эстонском. У меня нет
антипатий к этому языку, мне нравится, как он звучит, и я считаю, что
его можно выучить, если именно учить», — поделился Сергей.
«Я люблю дорогу, мне доставляет безумное удовольствие путешествовать, и
я не знаю, какие сюрпризы еще мне подбросит жизнь. И еще, я обожаю
ездить по трассе Таллинн — Нарва, и когда вижу эстонскую природу,
понимаю, что я — дома», — говорит Анна.
Пoсобие
· Максимальный размер пособия по возвращению в Эстонию составляет 2000 евро.
· Ходатайствовать о пособии репатриант может после занесения его в регистр народонаселения Эстонии.
· Ходатайствовать может этнический эстонец, имеющий гражданство
Эстонии или вид на жительство, эмигрировавший из Эстонии или родившийся
за рубежом.
· Представить документы надо в фонд «Наши люди».
|
