Последний раз я посетил Нарву в 1990 году. Того требовала моя прежняя работа.
Переехав мост, я принялся искать глазами гостиницу, в которой для меня был забронирован номер.
На следующее утро начались мои рабочие будни в чужом городе. В суете и разъездах прошла неделя. Наступил выходной.
Около шести часов вечера, «вырубив» опостылевший телевизор, я покинул гостиничный номер и спустился в ресторан. Свободных столиков было много. Помешкав с минуту, я выбрал тот, что располагался у стойки бара. Минуты через три ко мне подошел вежливый молодой официант. Я заказал рассольник с курой, грибы со сметаной и сто грамм ликера «Габриэль».
Покончив с рассольником, я принялся за грибы. Ликер продолжал ждать своей очереди. Чего нельзя было сказать об официанте. Он явно направлялся ко мне. Я достал кошелек.
- Нет-нет, - поняв мои намерения, возразил официант, - С деньгами можете не спешить. Ешьте спокойно. Тут, другое. Вы не станете возражать, если я посажу за ваш столик даму?
Я огляделся. За то время, пока я, не спеша, работал ложкой, все другие столики оказались занятыми. Три свободных места были только за моим. Но давать свое согласие на соседство с незнакомой дамой я все же не спешил.
- Вы только ничего не подумайте. Эта дама - не просто дама - она заместитель нашего мэра. Пока они весь день трудились на Уставом города, их столовая в Доме правительства закрылась. Но заместитель мэра - тоже человек. Ей тоже есть хочется. А через два часа у них опять заседание.
- Пусть присаживается, сказаля я.
- Спасибо, - поклонившись, поблагодарил меня официант.
Пока мы с ним договаривались, его протеже терпеливо ждала. Но, вот, поймав его благосклонный кивок, она подошла к моему столику, и села напротив. Я уже не помню, что она заказывала. Мои мысли были заняты другим. Я думал о том, что ликер мне следовало бы выпить раньше. Потому что пить его одному в обществе молодой женщины будет не совсем прилично.
Мы познакомились. И я сразу же попросил разрешения угостить ее ликером. Она отказалась. Я выпил один.
- Вы русский? – как-то очень заинтересованно спросила меня моя новая знакомая.
- Да, - ответил я.
- Какое счастье, что мы от вас наконец избавились! - громче, чем следует произнесла она. - Если бы вы знали, с каким упоением наши депутаты работают сейчас над Уставом свободного города. Свободного от вас.
- Простите…
- Только не делайте вид, что вы ничего не поняли! - продолжала она. - Хотя, я вполне допускаю, что все русские дураки. Недоумки, которых семьдесят лет морочило их правительство. Но мы - эстонцы! И мы все видим. И ваш дурацкий колпак был нам тесен. Но, что мы могли сделать? Что? Кроме того, чтобы гадить вам любыми доступными способами.
- Так вы нам гадили все это время? - черезчур простодушно спросил я.
- А как мы должны были поступать? Ваше правительство испортило вашу жизнь, но мы не хотели, чтобы оно испортило и нашу тоже.
- И чем же наше правительство так сумело испортить вам жизнь? - вовсе не собираясь защищать национальную политику СССР, спросил я.
- Тем, что после окончания войны вы оккупировали нашу страну, и сразу начали устанавливать на ней свои сволочные порядки!
- А я-то думал, что мы освободили вас от фашизма, - вскинув брови, сказал я.
- Потому что вы дурак! - повторила свою оценку дама.
- Об этом я уже слышал, - подчеркнуто спокойно произнес я.
- Ну, так послушайте еще раз! – выкрикнула женщина-политик. – Вам это не помешает. Но и не поможет.
Мне не осталось ничего иного как начать заступаться за русских.
Наша ссора быстро набирала обороты. На нас стали оглядываться другие поуситители ресторана. И, что странно, все они разделяли позицию моей оппонентки. Хотя эстонцев среди них почти не было.
Чувствуя поддержку зала, дама все сильней ненавидела меня. А я ее. Но, дорогой читатель, чем больше мы ненавидели другу друга, тем отчетливей в наших сердцах возникало совсем иное чувство. Противоположное. Иначе мне незачем было бы помнить об этом всю жизнь. Практически против своей воли я вдруг увидел, что прямо передо мной сидит очаровательная женщина с большими голубыи глазами. Видеть остальное мне мешал столик. И, поскольку во мне просыпалась любовь к этой женщине, то мне открылось то, что чувствовала она.
Поняв, что скрыть друг от друга нашу, так внезапно возникшую любовь, нам, все равно, не удастся, я предложил своей бывшей сопернице пройти в мой одноместный номер.- Да, - очень тихо и очень беспомощно промолвила она, - Только мне нужно на минуту отлучиться в туалет. Вы подождете?
- Конечно, - спеша отпраздновать победу, сказал я.
Прошло десять минут. Потом еще десять. Я поднялся из-за столика и вышел в холл. Справа от меня была дверь в женскую комнату.
- Простите, - обратился я к швейцару. - В дамский туалет минут двадцать назад не заходила женщина? Стройная блондинка с такой пышной прической на голове.
- Нет,- ответил швейцар, - в туалет ваша дама не заходила. Она пробежала мимо меня на улицу. Она плакала. Чем вы ее так сильно обидели?
Выйдя на улицу, я не сразу вспомнил о том, что забыл заплатить за ужин.
|
