Моя Эстония

Сравнивать уровень жизни в 1991 году, когда рубль постоянно терял в цене, сами цены росли как на дрожжах, и в магазинах было пусто, с уровнем цен в 2011 году сложно. Postimees уже провела одно такое сравнение («20 лет назад жизнь была лучше?», 03.06.2011).

Согласно официальной статистике, тогда за одну среднюю зарплату можно было купить 41 килограмм сливочного масла или 73 килограмма сыра. Сравните: сейчас за среднюю зарплату можно отовариться 119 килограммами масла или 115 килограммами сыра.

Но даже Департамент статистики признает, что принятые тогда расчеты не совсем адекватные. Так, в старых ежегодниках Департамента статистики наряду с официальными средними ценами приводятся и цены «товара, продаваемого на рынке», которые, в отличие от официальных, намного выше.

Тогдашние газеты постоянно писали о ценах. Например, газета Maaleht сообщала, что в январе 1991 года килограмм свинины на рынке стоил 9 рублей, а в июле уже 25 рублей, в декабре за килограмм той же свинины приходилось отдавать 50 рублей.

Официальная статистика признавала, что цены в 1991 году выросли в три раза или на 300%, в 1992 году цены выросли уже на 1000%, коммунальные услуги за год подорожали в 49 раз, сахар — в 27 раз.

Средняя зарплата в 1991 году составляла 711 рублей. На самом деле эта цифра могла резко меняться в течение года. Например, зарплата колхозников в начале года была 250 рублей, а в конце — уже 500 рублей. Газеты публиковали интервью с продавцами, в которых те жаловались на то, что их зарплата 200 рублей. Пенсия составляла 114 рублей в месяц.

В 1992 году в обращение была введена крона, и только с этого момента мы можем сравнить тогдашние цифры с евро — средняя пенсия составляла 9,5 евро, средняя зарплата — 35 евро в месяц.

Эпоха поставщиков

Двадцать лет назад получить что-либо было почти невозможно или для этого приходилось прилагать нечеловеческие усилия. В 1991 году десятки тысяч людей стояли в очередях на квартиру, а установку телефона ожидали свыше 150 000 человек (к слову, окончательно очередь на телефон была ликвидирована в 2003 году).

В переходный период выстаивать очереди приходилось за элементарными потребительскими и продовольственными товарами. И хотя в ходу были талоны, далеко не все можно было купить и на них. Не спасала ни толщина кошелька, ни социальное положение. Так, например, директор Сакуского пивоваренного завода Кардо Реммель вспоминает, как в свое время он разъезжал по складам в Белоруссии, чтобы добыть запчасти для производства.

Намного проще было тем, у кого водилась валюта. Выходившие тогда газеты были заполнены объявлениями и рекламой, предлагалось все и вся, причем цены нередко указывались в финских марках. «Только и слышишь, что тот или иной товар продается за валюту. Хочу спросить: где и на что селянин купит валюту», — задавался вопросом в Maaleht в рубрике «Письма читателей» сельский житель.

Можно было иметь валюту, но при этом все равно прилагать немало усилий, чтобы купить те же продукты. Яан Мянник, ныне возглавляющий совет Банка Эстонии, а в те годы занимавшийся приватизацией Eesti Telefon, приехал из Швеции с карманами, образно говоря, набитыми валютой, но и он, перед которым были открыты двери валютных магазинов, не без труда доставал необходимое.

«Я любил готовить, но невозможно было купить продукты в одном месте: картошку я покупал в одном магазине, мясо в другом, лук в третьем, и т.д.», — вспоминает Мянник.

Проблемы снабжения стояли и перед правительством. Как пишет Тармо Вахтер в своей книге «Vaba riigi tulek», на одном из заседаний правительства Эдгара Сависаара, состоявшемся 5 августа 1991 года, решался вопрос, где найти пленку для упаковки молока, причем он так и остался нерешенным. Правительство обсуждало, поднимать ли цены на хлеб, и оставило их без изменений. Наряду с другими обсуждались и цены на нефть и винно-водочную продукцию.

«Стране угрожает голод», — говорил Эдгар Сависаар своим министрам. Голода удалось избежать, через год ввели крону, цены перестали расти, в магазинах вновь появились товары, но уровень жизни резко упал.

КОММЕНТАРИЙ

Кардо Реммель,
директор Сакуского пивзавода
(1989-2005)

В 1991 году шла приватизация пивоваренного завода. Передо мной стояла главная задача — удержать завод на плаву, чтобы он продолжал работать. Все, начиная от наклеек и заканчивая бутылками, приходилось добывать с большим трудом. Самая большая проблема — запчасти, без них невозможно было ремонтировать оборудование, и завод мог встать.

Тогда у нас стояло чешское оборудование, но канал, по которому мы получали запчасти, накрылся. Я разъезжал по Украине и Белоруссии, отыскивая порой на полях под снегом хоть что-нибудь, что могло сгодиться на запчасти.

Тогда в отделе поставок работали десять человек, а в отделе продаж — два-три. Через несколько лет ситуация изменилась: в отделе поставок работали два-три человека, а в отделе продаж — 20-30. Надо признать, что нередко из-за этих проблем качеству пива уделялось мало внимания, и зачастую приходилось краснеть.

Микк Салу
www.rus.postimees.ee