Моя Эстония

- Чтобы вы понимали, откуда мы здесь взялись, - митрополит надевает свои, может быть, слишком по-молодежному выглядящие очки Ray Ban и открывает книгу про святого Платона. - Православие в Эстонии появилось во времена Российской империи, когда церковь пыталась массово обращать эстонских лютеран в православие. К сожалению, эти попытки были в основном неудачными, православие здесь не утвердилось, а началось эстонское православие в Риге.

В Ригу эстонские крестьяне в XIX веке ездили на заработки, и местный православный епископ Иринарх, как рассказывает Корнилий, "ласково их встречал и помогал переносить трудности", - Рига стала первым центром эстонского православия, а вторым стал Петербург по той же причине: эстонцы туда массово ездили зарабатывать, а чужбина располагает к смене веры.

31 декабря 1894 года в Петербурге открылся первый эстонский православный приход. Службы шли в подвале Малоколоменской Воскресенской церкви. Настоятелю прихода, будущему епископу Платону Синод разрешил вести службы на эстонском языке, и когда теперь митрополит Корнилий во время служб чередует русские и эстонские духовные тексты, он продолжает традицию, заложенную Платоном в Петербурге.

Почему Платон святой - в общем, и спрашивать необязательно. Русский священник в начале XX века мог стать святым единственным и общеизвестным способом, и единственное, что хочется уточнить у митрополита: где именно большевики расстреляли Платона, в Петрограде?

- Нет, здесь, в Эстонии. Патриарх Тихон отправил его в Ревель епископом - это был декабрь 1917 года, хиротония была 31 декабря здесь, в Александро-Невском соборе, но эта резиденция тогда еще не была готова, и он большую часть времени проводил в Тарту.

Эстляндская трудовая коммуна - первое советское государство на эстонской земле, - просуществовала несколько недель, но этих недель хватило, чтобы занять в декабре 1918 года Тарту и устроить в этом городе полноценный красный террор. В здании местного банка организовали тюрьму, в которую вместе с несколькими сотнями арестованных поместили и епископа Платона.

- Даже не было формального повода - просто ни за что, шел по улице, забрали. У эстонских красных к православию какое-то особое чувство было даже по сравнению с Россией. Даже митинги устраивали в храмах - назло.

Через три недели, когда эстонская армия отбила Тарту, тело епископа Платона было обнаружено в общей могиле, и в книге митрополита Корнилия "Святые земли Эстонской" написано, что опознать его смогли только по спрятанной на груди панагии - семь штыковых ран и четыре огнестрельные, в том числе одна от выстрела в правый глаз, затылок пробит прикладом винтовки.

- Я родился через пять лет, здесь, в Таллине, - говорит митрополит дальше, видимо, чтобы я, глядя на его возраст, не спросил, почему его не расстреляли вместе с Платоном. Митрополит Корнилий - старейший действующий архиерей Русской православной церкви.

По паспорту он - Вячеслав Васильевич Якобс. Фамилия шведская, но сам говорит, что он русский, хоть и в пятом поколении житель Таллина. Прапрадед приехал в Ревель сразу после Северной войны в начале XVIII века, и его огороды были, как говорит митрополит, сразу за стеной Старого города, на месте нынешней гостиницы "Виру". Прадед жил уже по внутреннюю сторону крепостной стены и даже основал музыкальное общество "Гусли" для развития музыкальной культуры у эстонских крестьян.

Но это - материнская линия, а отец у митрополита не местный. В звании полковника вместе с армией Юденича воевал за Эстонию против красных, остался жить в Таллине, где его и расстреляли уже в 1940 году, после присоединения Эстонии к СССР. Будущему митрополиту было тогда 16, но в статусе сына врага народа он прожил меньше года - потом пришли немцы.

На вопрос, считал ли он их освободителями, митрополит не ответил - вспомнил вместо этого, как его чуть не призвали в эстонский легион СС, но он взял справку в храме, в котором был псаломщиком, и его оставили в покое: лица духовного звания призыву не подлежали.

- Но у нас и в церкви эта линия фронта была. В 1925 году Эстонская церковь перешла в подчинение Константинопольскому патриарху, а в 1940-м наш епископ Александр принял советскую власть и ездил в Москву каяться к Сергию (будущему патриарху). Сергий образовал для нас с Латвией общий экзархат, поставил митрополитом Сергия Воскресенского. А потом пришли немцы, и Александр опять откололся, объявил свою епархию. Немцы признавали обе и одинаково относились к обеим. Но я бы не стал называть экзархат Сергия советской церковью - когда Красная армия отступала, Сергию предложили эвакуироваться, он отказался, остался здесь, причем как остался - спрятался в соборе и никуда не поехал. Псковскую духовную миссию - ее ведь он и создал. Я не знаю, как сложилась бы его судьба после войны. Может, и расстреляли бы. А может, его и расстреляли - никто не знает, кто его убил. В 1945 году ехал из Вильнюса в Каунас и не доехал. Вроде бы напали люди в немецкой форме, но в то время это мог быть кто угодно. В общем, убили Сергия. А Александр за границу уехал.

Корнилию после войны тоже пришлось уехать из Эстонии - говорит, "были причины", не уточняя, какие. С 1951 года служил настоятелем храма в Вологде. В 1957 году, во время хрущевской антицерковной кампании, получил десять лет лагерей за антисоветскую агитацию. "Мордовских лагерей", - уточняет митрополит, улыбаясь. Отпустят его условно-досрочно через три с половиной года, реабилитируют только при Горбачеве.

- После лагеря вернулся в Эстонию. Тогда в очередной раз хотели закрыть наш собор, но патриарх Алексий отстоял, и я понял - если собор не закрыли, худшее уже осталось позади.

Александро-Невский собор 1912 года постройки в таллинском Вышгороде, прямо напротив эстонского парламента, - храм, которому несколько раз повезло. Сначала - в 20-е годы, когда власти независимой Эстонии всерьез хотели его снести как символ имперского прошлого, но не нашли на снос денег, потом хотели устроить в храме планетарий, но в республике не оказалось специалистов, способных его организовать. Уже после войны, в 1952 году, как рассказывает митрополит, на колокольне собора ударили в колокол ровно в ту минуту, когда в здании напротив какой-то важный чиновник разговаривал по телефону с Молотовым, и разговор пришлось прервать - тогда храм тоже хотели закрыть, но тоже передумали, ограничившись опечатыванием колокольни.

Разговоры о том, что собор стоило бы закрыть, ведутся в Эстонии до сих пор - огромный чужой храм прямо у крыльца парламента действительно выглядит достаточно странно, но вряд ли кто-то всерьез захочет за это браться. Все-таки храм - это не "Бронзовый солдат". Единственное, что трудно понять - как собор не отобрали у Русской церкви в девяностые, когда единственной официально зарегистрированной православной церковью Эстонии была апостольская, подчиненная Константинополю. "Мы тогда жили с документами некоммерческой организации, церковью нас официально здесь не считали, - вспоминает митрополит. - Только десять лет назад нас зарегистрировали как церковь, а почему собор не отобрали - ну как-то с самого начала была договоренность, что кто в каком храме служит, тот им и владеет. В этом соборе служим мы".

Став в Эстонии главой легальной церкви, митрополит Корнилий стал посещать официальные мероприятия, на которые его раньше не звали: приемы у президента, торжества в парламенте и так далее. Когда мы с ним разговаривали, он собирался ехать в тюрьму под Нарвой освящать иконостас - после регистрации церковь получила возможность проводить службы в тюрьмах и открывать тюремные церкви. "В армии мы тоже можем держать соих капелланов, но пока этой возможностью не пользуемся, - говорит митрополит. - Там эстонский язык надо знать по первой категории, а у нас таких священников почти нет". В тюрьмах эстонский язык не обязателен.

Олег Кашин
www.strana.lenta.ru