Моя Эстония

Пришедшая в Ванемуйне 31 год назад и сначала танцевавшая в «Щелкунчике» Рита Долгих (50) вновь готовится предстать пред зрителем в том же балете. Теперь она уже не просто балерина, но также интендант, инспициент и счастливая бабушка.

Вместе с супругом Андреем на прошлых выходных вы были вдали от Тарту. Как часто вам удается проводить вне Тарту более одного дня? Куда вы тогда ездите?

Мы можем уезжать из Тарту на выходные. У нас довольно пожилые родители и в каждый свободный момент мы пытаемся проводить время с ними. У нас также есть сын, который перебрался из Тарту в Ляхте. Я теперь бабушка и езжу навещать малышку Лореэн.

В неделю у вас получается один выходной или больше?

Иногда нет вообще ни одного. Конец года по части работы особенно насыщен, спектакли по воскресеньям. По понедельникам в театре должен быть выходной, но тогда у меня уроки для детей из танцевальной и балетной школы Ванемуйне.

Чему вы обучаете детей из балетной школы? Сколько времени вы уже преподаете?

С 2001 года я преподаю классический балет, чтобы в будущем они смогли стать балеринами. Но это зависит от каждого ребенка в отдельности и его желания. В нашей труппе Юлия Литвиненко окончила школу танца и балета «Ванемуйне».

В этом году у меня первый подготовительный класс, они еще совсем маленькие. Кое-кто из них родом из Пылва и Йыгева, а то и более дальних мест. Их родители просто фанатики, и сами дети очень хотят танцевать в балете.

Вы посоветуете своему сыну отдать Лореэн в балетную школу, когда придет время?

Если у ребенка есть к этому предрасположенность и сам он очень хочет танцевать, почему бы и нет. Принуждать я точно не стану.

Правда ли, что самые перспективные могут уже в период обучения принимать участие в постановках, таких как, например, «Щелкунчик», в котором вы и сами танцуете?

Да. Я там Тетушка Зеленая. Я танцевала в трех спектаклях «Щелкунчик», в первых двух преимущественно в кордебалете. Спектакль Игоря Чернышова уже стоял в афише, когда я в 1981 году пришла в Ванемуйне.

Мааре Тоомингас поставила своего «Щелкунчика» 13 лет спустя.

Первым сольным выступлением для вас стала роль девушки-колдуньи в «Калевипоэге» Юло Вилимаа 1985 года. Это было через четыре года после окончания балетной школы и начала работы в Ванемуйне. Почему прошло столько времени, прежде чем из танцовщицы кордебалета получилась солистка?

Здесь было много хороших танцовщиц. А поначалу всегда надо себя проявить. Мне потребовалось для этого больше времени, чем кому-то другому. Юло Вилимаа увидел, что я способна на что-то большее.

Мы были первыми выпускниками, которым вручили свободный диплом, каждый мог сам выбрать, где желает работать. Мы с нашим классом поначалу все хотели отправиться в Молдавию. Но из «Ванемуйне» к нам приезжали зазывать танцоров, и мы втроем отправились в Тарту — Мирослав Лаур, Хели Кохв и я.

Что сейчас делают ваши товарищи из 24-го выпуска Таллиннского балетного учи­лища?

Честно говоря, я даже не знаю, чем они занимаются. В театре, кажется, никто не остался, кроме меня. Может быть, танцует только Игорь Бабич, который до сих пор остается в Молдавии.

Вы и сейчас танцуете восхитительно, например, весной этого года вы проявили свою мощь и магию в постановке Яана Улста «Kreutzwald meets dance». Как вам удается так долго и успешно продолжать балетную карьеру?

Не знаю… Просто чувствую себя молодо в молодом коллективе. И хочу все время что-то делать на сцене.

Годы неизбежно преображают тело человека. Как это сказывается на балеринах? Что вы уже не можете танцевать?

На пуантах в этом возрасте уже особо стоять не хочется. Ноги уже такие, что терпеть боль, как в молодости, не хотелось бы. Приходится выбирать, чем заниматься. Травм было уже столько, что рисковать нельзя. У меня было три операции на ногах: оперировали голеностоп, а еще были травмы, завершившиеся возникновением осколков.

Как возникают травмы?

Неизвестно, как внезапно может возникнуть травма. Ты можешь быть очень увлечена ролью или слишком усталой. Всегда следует контролировать свои движения. Раньше сцена была совсем не такой, как сейчас. Не было специальных покрытий на сцене, опасность травм была намного выше.

В этом сезоне вы танцуете в мюзиклах «Кабаре» и «Звуки музыки», кроме того, начались восстановительные репетиции «Щелкунчика». Какие роли вы считаете самыми успешными в своей карьере? В каких постановках вам больше всего нравится участвовать?

Мне нравились очень многие постановки, в которых доводилось танцевать. Особенно запомнилась роль девушки-колдуньи в «Калевипоэге», роли в постановках Маре Томминг «Чудесный мандарин» и «Ромео и Джульетта», роль Эммы Бовари в «Мадам Бовари» постановки Юриуса Сморигинаса.

Особенно мне нравятся постановки с эмоциональным содержанием, а еще очень интересно участвовать в работах новых хореографов-постановщиков.

Одним людям балет очень нравится, но многих он вообще не интересует. Что нужно сделать, чтобы на балет пошли и те, кто до сих пор не был знаком с этим чудом?

У меня есть знакомые, которые балету предпочитают драму, как, например, мой сын. Я считаю, что сейчас в театре «Ванемуйне» делается очень много для ознакомления публики с балетом. Первый приход в театр очень важен. По-моему, те, кто «заразился» театром в детстве, потом ходят в него регулярно. И я вижу маленьких детей в нашей балетной школе, которые после тренировок не хотят идти домой, им нравится находиться в театре.

Что в вашей жизни доставляет вам наибольшую радость?

Больше всего меня радует то, что я стала бабушкой. У меня прелестная внучка! Воспоминания о моем маленьком ребенке остались так далеко. Сейчас все совсем по-другому, детей больше не кутают в одеяла, им сразу надевают ползунки.

Радует и то, что близкие живы и здоровы, и что с родителями больше нет таких проблем, как некоторое время назад. Родители живут неподалеку от Раквере, в Ухтна, и мне жаль, что я могу бывать у них так редко.

Что вас больше всего огорчает или злит?

Огорчает то, что у молодых мало работы. Было время, когда и у моего сына не было конкретной должности, но теперь с ним все в порядке.

Беспокойство вызывает то, что иногда возникают проблемы между эстонским и русским населением. Я просто не могу понять, почему эти проблемы появляются.

Странно то, что в личных отношениях между эстонцами и русскими в основном все хорошо, а в государственном плане есть проблемы. Их создают политики.

Мой муж Андрей очень эмоциональный человек, и он очень сильно переживает из-за этого. Он музыкант, в его обществе вращается много людей, которые намного моложе — в основном это эстонцы, и с ними у него хорошие отношения.

Ваш супруг играет на клавишных, в свое время он играл в ансамбле Mahavok, а в Москве участвовал в ансамбле «Диалог» театра Аллы Пугачевой. Как вы с ним познакомились? Как часто выступали с ним на одной сцене?

Я познакомилась с ним в Тарту в первый же год, когда после училища пришла в «Ванемуйне». Сейчас он работает в магазине музыкальных товаров R Music в центре Тарту. В театральном кафе мы вместе проводили шекспировские дискотеки. Но когда мы стали вместе жить, то мне не очень-то хотелось, чтобы он ходил на мои постановки. А он не хотел, чтобы я слушала его выступления.

Мы все равно ходили, но тогда у обоих всегда появлялась особая напряженность и нервозность, и мы начинали делать ошибки.

Чем вы будете заниматься, к примеру, через десять лет — продолжать танцевать?

Ой, наверняка нет! Я не знаю, куда жизнь поведет меня, когда закончится танцевальная карьера. Я уже сейчас понемногу занимаюсь репетиторством. Возможно, что я и дальше буду двигаться именно в этом направлении. И я непременно буду продолжать педагогическую работу.

Рита Долгих (Ыунапуу)

• Балерина и интендант балетной труппы театра «Ванемуйне». Родилась 24 сентября 1961 года в Раквере.

• В «Ванемуйне» начала работать в 1981 году, когда закончила Таллиннское балетное училище.

• Педагог танцевально-балетной школы «Ванемуйне» с 2001 года.

• Замужем, есть сын и внучка.

• В этом году исполняла роли в постановках «Kreutzwald meets dance» («Крейцвальд встречается с танцем»), «Звуки музыки», «Кабаре» и «Щелкунчик».

Райму Хансон
Postimees.ru