«Долго
думала, нужно ли, чтобы мою историю услышали многие. А зачем? –
спросила я себя. Катится мир под откос, и что может сделать один? Мы
вроде прожили, протянем как-нибудь, ан нет. Может, тот, кто думает, как
думала я, сделает выводы и поймет? Ведь если будем молчать, слезы обиды
сглатывать, в бутылку заглядывать, а то и руки на себя накладывать,
никаких перемен не видать. И задавят не только нас, но и детей, и
внуков наших. А мы люди, и это звучит гордо. Мне
45 лет. Отец у меня эстонец, 1924 года рождения. Офицер эстонского
батальона ваффен-СС. А мама русская, 1922 года рождения, 3-й
Белорусский фронт. Кто помнит и понимает историю, знает, что такое
Колыма. Там папа отбывал 10-летний срок после войны, где они с мамой и
познакомились. Она медик, работала там по вербовке. Заметьте,
фронтовичка, видевшая на фронте врага в лицо, после войны не посчитала,
что враг - это нация, и помогала «врагу» в лагерях. Потом любовь и
мотание по стране. Сестра родилась в Воркуте, я на Сахалине, затем
проживание в Западной Украине. И вот Эстония, Кохтла-Ярве - город
вечной славы, как пели мы в школьном хоре, и мечтали о светлом будущем.
Учились, работали. И вносили вклад в благосостояние нашей Родины. Да,
так считали: Эстония – наша Родина. А
где она теперь, Родина? Если здесь живем, работаем во благо этой земли,
это же и есть Родина, дом, в котором мы живем. Но нам не давали и не
дают даже думать так, мы же не говорим по-эстонски, и выходит, мы здесь
«ноль без палочки»? Как мы со своим образованием (не чета нынешним
чиновникам, которые не знают и столиц государств мира) можем открывать
рот без великого, могучего эстонского языка. Просите за резкость,
господа чиновники, но накипело. Однако
я продолжу. Вот так жила я в русско-эстонской семье, где говорили на
русском. В школе за десять лет эстонский язык преподавали только два
года, и то учил ему преподаватель физкультуры. Но твердая «четверка»
была обеспечена. Когда просила папу научить эстонскому, отвечал: «Учи!»
Даже по рублю за слово грозился платить. А с кем и где было говорить в
Кохтла-Ярве? Но пробовала и получила "по носу". При одной из попыток
попрактиковаться в магазине услышала ответ: «Закрой свой рот, если не
умеешь правильно говорить!» Все, как отрезало. Не
буду описывать всю жизнь. Могу сказать вкратце: парашютный спорт,
театральная студия, комиссар отряда "Стахановец". Поездила по миру
много, общалась со многими нациями, знакома с удивительными людьми. И в
любой нации встречались и хорошие, и не очень хорошие люди. Но с тем,
что ощутила в родной Эстонии, поверьте, нигде не сталкивалась. В
2003 году вышла замуж за немца. Уехала к нему в Германию. Знала два
слова на немецком. Сейчас говорю по-немецки, хотя так боялась рот
открывать, общаясь с немцами. Но ни один не сказал: «Закрой рот, если
не умеешь правильно говорить». Всегда улыбка, понимание, теплота,
которые стимулировали желание изучать язык и культуру страны. А
теперь о том, что толкнуло меня обратится к читателям портала Delfi.
Всегда была политика, всегда была борьба за власть. Но нас это сильно
не волновало. Жили, творили, любили, надеялись, верили. Но что творится
сейчас, уму не постижимо! Много
слышала о госпоже Кристель Маальман - судебном исполнителе. О ней
писала очень много "лестного" местная и республиканская пресса. Честно
говоря, не верилось, что такое может происходить в правовом
государстве. Но правильно говорят: лучше один раз увидеть, чем сто раз
услышать. Довелось. Пришли с 85-летним папой, заметьте, с эстонцем,
говорящим по-русски с акцентом, на прием. С порога «уважение налицо».
На стук не отвечают. Заглянули. Ноль внимания, госпожа разговаривает по
телефону. Ждем, ждем... Заходим, здороваемся. В ответ тишина. Зачем?
Кто мы?! Задаем свой вопрос. Ответ: «Говорите на эстонском». Начинаю
говорить по-немецки. Ответ: «Вы не в Германии!». Не решив вопроса, по
которому мы пришли, прошу бумагу, чтобы потом доказать, что на прием
приходила. В ответ протест. Хотя чиновник даже и не знает, что по суду
уже давно все решено, и не знает, что про ее должность в законе Эстонии
говорится: «Судебный исполнитель обязан помогать, объяснять, как
человеку выйти из сложившейся ситуации, а не толкать его в петлю». А
тут еще и с языком проблема. После уговоров дает незаконное решение,
где я на русском языке пишу: не согласна с решением. И снова с ужасом,
возмущением: «Почему пишете по-русски?» Да
потому, что думаю и говорю на русском! Потому что хочу человеческого
отношения к себе и к людям. Потому что возмущает несправедливость и
хамское отношение. Потому что Эстония - это не весь мир, а маленькая
частица его. Многие немцы и не знают, где такая страна находится.
Потому что мои родственники-эстонцы, когда-то сосланные в Сибирь,
говорят: если бы не помощь русских людей, мы бы там не выжили. Хотя, я
думаю, что не все они были русскими, а просто говорили на языке Пушкина. Мы
можем найти родину в любом уголке мира. И, заметьте, гражданство можно
получить везде - это не так сложно, как в нашей родной Эстонии. И
социальную защиту - не такую, как здесь - цивилизованное государство
способно обеспечить людям. Так что задумайтесь, господа чиновники, кем
вы будете руководить, кто вам будет казну пополнять, кто за вас будет
голосовать, откуда зарплату будете брать? Или думаете - Запад выручать
всегда вас будет? Мы же там тоже рассказываем, как нам здесь "хорошо".
И те немцы, бывшие враги, которые войну прошли с русскими по разные
стороны фронта, сегодня уважают их, любят, восхищаются душевными
качествами. Немцы, не в пример некоторым, чтят Память истории, не
крушат памятники. И задумайтесь: если те эстонцы, как мой отец, который
воевал, как он говорит, за свободную Эстонию, не может найти у себя на
родине правды и поддержки, что ему остается? Что у них впереди? Господа,
остановитесь, задумайтесь. Власть и деньги - это еще не все. Мы же
люди, и какая разница, на каком языке мы говорим? Мы живем на одной
планете Земля. И после нас на ней будут жить наши потомки. Если,
конечно, Земля-матушка не «устанет» от человеческой черствости». Инесса Шмок-Наарис. Эстония – Германия.
|